Грабит или не грабит Евросоюз проголосовавшую за Brexit Британию? Или же Брюссель только просит вернуть то, что принадлежит ему по праву, а вот туманный Альбион, напротив, темнит и ищет любую юридическую лазейку, чтобы не возвращать долги? Разобраться в хитросплетениях экономик Британии и Старого света выглядит задачей непосильной для переговорщиков — слишком многое вне экономических факторов им придется учитывать, чтобы прийти к общему знаменателю.
Пока же со стороны начавшаяся дискуссия Лондона и Брюсселя напоминает восточный базар — между финансовыми аппетитами европейского «продавца» и представлениями о товаре британского «покупателя» — пропасть неимоверного размера и сближать разрыв не готова ни одна из сторон.

Евросоюз рассчитывает, что заставит Лондон дорого заплатить за выход из единой Европы, за право на сохранение с ЕС общего рынка и единого таможенного пространства. Но каким бы привлекательным этот «товар» не выглядел для кабинета Терезы Мэй, выложить за него от 50 до 100 миллиардов евро (окончательная цена выхода еще не определена) Британия не в состоянии. Пару миллиардов в Лондоне еще готовы наскрести в виде «откупных», но точно не больше.

Министр иностранных дел Альбиона Борис Джонсон доступно сформулировал, что получат брюссельские чиновники, если продолжат гнуть свою линию. Отвечая на вопрос парламентариев, Джонсон использовал выражение, которое на русский можно перевести как «от ворот поворот», а в английском означает почти нулевые шансы у просителя получить желаемое. Британскому министру предъявленные к оплате со стороны ЕС счета «показались грабительскими». Действия европейских экс-партнеров Джонсон обозвал вымогательством, сообщив, что у его страны нет альтернативного плана, если договориться с Брюсселем не удастся. Правда, затем глава МИД милостиво заметил, что Британия достигнет с Европой «замечательной сделки», отказавшись объяснить каким образом.

Впрочем, о том, какие козыри остаются на руках у Лондона, Джонсон ранее рассказал газете The Telegraph. Из интервью выяснилось, что логика британских переговорщиков сводится к предъявлению Евросоюзу встречных требований в таких масштабах, чтобы в Брюсселе сами отказались от выдвинутых Королевству претензий. В противном случае, Британия рассчитывает собрать доказательства, подтверждающие, что после всех взаиморасчетов Евросоюз еще останется должен Лондону деньги, потому что британцы в прошлом внесли в ЕС множество активов. Более того, по мнению Джонсона, поскольку юридически обязывающего соглашения между Брюсселем и Лондоном об условиях выхода Британии из единой Европы заключено не было, то Альбион вообще никому ничего не должен.

Еще жестче высказался о требованиях еврочиновников один из идеологов Brexit, бывший лидер «Партии независимости» Найджел Фарадж. По его оценкам, продолжив вести себя подобно гангстерам по отношению к Британии, входящие в ЕС страны останутся у разбитого корыта: «Мы не обязаны покупать немецкие машины, пить французское вино и есть бельгийский шоколад. В мире есть много других государств, которые могут предоставить нам эти товары».

Но британских политиков возмущает не только финансовая сторона спора с Брюсселем. На Альбионе считают, что Евросоюз стремится «из мести» наказать народ, который в ходе Brexit заявил, что не желает больше жить в «европейской семье». Угрожая возможным отказом от сохранения общего рынка с ЕС, еврочиновники стремятся помешать Лондону заключать новые торговые соглашения до формального выхода страны из состава ЕС. Эти требования выглядят, как наложение европейских санкций на Соединенное Королевство. Прозвучавшие в среду заявления министра иностранных дел Бориса Джонсона вновь подтвердили: ультиматумы и экономические ограничения в отношении Британии не сработают.

Но если давление, которое использует Евросоюз в отношении Лондона, на Альбионе сочли несправедливым и в тоже время малоэффективным, то аналогичные шаги предпринятые Брюсселем по отношению к российскому Крыму, британские политики приветствовали. Хотя на прошедшем в 2014 году на полуострове референдуме 90 процентов пришедших на избирательные участки высказались за воссоединение с Россией и выход из состава Украины. Тогда как за выход Британии из состава ЕС проголосовали только 52 процента жителей Соединенного королевства…