Гражданка Польши Эльжбета Вонс через суд добивается от государства компенсации морального ущерба, причиненного ей и другим полякам разжиганием конфликтов в польском обществе. Речь идет о бесконечных спекуляциях на тему авиакатастрофы, унесшей в 2010 году жизни 96 пассажиров, в том числе, президента Польши Леха Качиньского.

Напомним, что 10 апреля 2010 года при заходе на посадку разбился самолет Ту-154, на борту которого находилась польская делегация во главе с президентом этой страны. Все пассажиры и члены экипажа погибли. В начале 2011 года в МАК представили результаты расследования причин трагедии, согласно которым непосредственной причиной крушения стало решение экипажа не уходить на запасной аэродром, а системными причинами — недостатки в обеспечении полета и подготовке экипажа. Отдельное расследование было проведено в Польше государственной комиссией по расследованию авиационных происшествий, которая также пришла к выводу, что во всем виноват пресловутый человеческий фактор.

Но, несмотря на то, что причины катастрофы были установлены авторитетными польскими и иностранными экспертами, правящая ныне партия «Право и справедливость», еще находясь в оппозиции, создала свою парламентскую комиссию по расследованию. Политики этой формации в течение шести лет не позволяли теме катастрофы исчезнуть с первых полос газет и выпусков новостей, выдвигали новые абсурдные гипотезы, сыпали ничем не обоснованными обвинениями. А стоило этой партии выиграть выборы, как вице-председатель «ПиС» Антонии Мачеревич, ставший министром обороны, созвал новую комиссию по расследованию авиационных происшествий. Бюджет этой комиссии только на текущий год составил, по данным информационного портала Onet.pl, 3,5 миллиона злотых (54 миллиона рублей, — прим. «РГ».), очевидно, поэтому необходимость ее существования нужно постоянно чем-то доказывать. Для этого политики правящей партии, и прежде всего, министр обороны, то и дело сообщают в СМИ об обнаруженных ими сенсационных документах, которые на поверку оказываются давно известными и уже учтенными экспертами предыдущей комиссии в проведенном ими расследовании.

Тем временем, родственники некоторых жертв катастрофы подают иски к государству на огромные суммы, в частности, вдовы подсчитывают, сколько денег могли бы заработать их мужья, если бы не погибли. Так вдова вице-министра культуры Томаша Мерты Магдалена утверждает, что он был «вполне здоров и активен» и мог бы работать еще, как минимум, двадцать лет, поэтому она потребовала у государства 2 миллиона злотых компенсации. Одновременно польская прокуратура начала проведение эксгумаций останков жертв катастрофы, смысл которых до сих пор не до конца ясен широкой публике. Все это приводит к тому, что авария президентского самолета прочно вошла в повседневную жизнь каждого жителя Польши, и это, по словам Эльжбеты Вонс из города Любартов, вызывает у поляков постоянное напряжение и стресс. В своем заявлении, направленном в окружной суд Варшавы, она указывает: «Это приводит к возникновению конфликтов и разделения общества, что я считаю ситуацией, наносящей ущерб всей стране и мне лично. Трудно сказать, чем это кончится, и в каких условиях нам придется дальше функционировать, какими будут последствия для нас, поэтому я считаю себя одной из жертв создавшейся ситуации».

Пани Эльжбета считает, что государство в лице председателя правительства должно выплатить ей полмиллиона злотых компенсации морального и психического ущерба. «Политики, наверное, не хотят разбираться с этой ситуацией, что вызывает в стране хаос. Обратите внимание, что постоянно появляются какие-то претензии родственников жертв этой трагедии. У меня складывается впечатление, что все это будет длиться вечно. Возможно, это спорный иск, но моя цель — закончить, в конце концов, эти похороны», — цитирует ее телеканал TVN24.

Правда, по словам польских экспертов, у пани Эльжбеты нет оснований для иска. Адвокат Мариуш Филиппик считает: «Во-первых, она должна бы доказать, что ей был причинен конкретный ущерб в результате этой катастрофы, и подробно описать, какой именно. А если речь идет о компенсации морального вреда, то она должна доказать, что катастрофа оказала влияние на ее психическое здоровье. Тогда ей необходимо врачебное заключение. Но, согласно судебной практике, для этого у нее должна была иметься эмоциональная, духовная и даже родственная связь с погибшим».