— Почему вы решили создать этот портрет? У вас на это были личные причины?

— Конечно. Я пишу людей, не побоюсь этого слова, великих патриотов с той поры, когда еще учился в институте Сурикова. Первый мой портрет из этой серии — полярного летчика, героя Советского Союза Михаила Водопьянова, который спасал челюскинцев. У него была звезда Героя Советского Союза под номером семь. С той поры я создал свыше пятидесяти живописных и графических работ, посвященных защитникам Отечества. Я писал великих разведчиков и безногих солдат: пулеметчика Шорина, который, защищая Псков, потерял обе ноги. Священнослужителей, которые тоже участвовали в Великой Отечественной войне, например епископа Родзянко, артистов-фронтовиков: Евгения Матвеева, Виктора Розова, Владимира Этуша. Всех тех, кто независимо от профессии защищал Отечество и продолжает сейчас защищать: это и военная контрразведка, пограничники, сотрудники СВР… А более святого долга нет и не будет.

— Как повлияла на вашу творческую жизнь спецоперация?

— Я с самого ее начала даю творческие патриотические вечера, выступаю в военных академиях и в СМИ. Мне часто задавали вопрос, буду ли я писать нынешних бойцов? Я всем отвечал, что это мое внутреннее желание написать такого человека, потому что сейчас решается: будет Россия или нет. Потому что Запад давно мечтал и мечтает уничтожить нашу страну и воспользоваться ее богатыми ресурсами. Многие наши мужчины — настоящие мужчины — отправились на фронт, хотя есть, конечно, прослойка населения, которая ведет себя так, как будто ничего не происходит.

— Вы лично с ним знакомы — с бойцом, образ которого увековечили в красках? Как вы его нашли?

— Я обратился в военный госпиталь имени Вишневского; меня провели по палатам, и я выбрал героя нашего Отечества. Его зовут Андрей Кузовлев, у него два ордена Мужества. И что больше всего меня поражает — он сохранил такой дух, какой дай Бог иметь человеку, никогда не видевшему сражений.

В боях за Родину Андрей потерял руку, но готов и сейчас, с одной рукой, пойти на фронт «если я пригожусь». Когда слышишь эти слова, мурашки по телу идут; он не притворяется, не разбрасывается красивыми фразами.

— Что было дальше?

— Когда я его выбрал, Андрей согласился мне позировать и сказал: «Это наше общее дело». И все закрутилось, завертелось: девять дней ко мне его привозили, и мы каждый день работали. Я не помню такого давно, чтобы с такой отдачей сил работать и с таким вдохновением.

Посмотрите на эти потрясающие мужественные глаза — в этих глазах весь он, все его нутро, все ужасы войны. Представьте себе, он рассказывал, что, когда хотел своего командира из плена освободить, его окружила группа солдат неприятеля. Он знал, на что шел, но его сильно ранило в легкие, в живот, в шею. В миллиметрах от сонной артерии прошла пуля. Он схватил свою раненую руку, которая повисла на коже, и бежал к своим.

— Какой была его реакция, когда он увидел себя на холсте?

Кирилла Крока наградили спецпризом, но премию получили вахтанговцы

— Пока я не закончу, я никому работу не показываю, так что он не знал, как все будет. А когда увидел — с трудом сдержал слезы. Он молчал 15 минут, потрясенный «глубиной чувств, которые я выразил в его глазах».

Он мне говорил, что другие, может быть, больше заслужили, чтобы написать их портрет. Я ему ответил: «Ты настоящий герой».

Но, конечно, я буду и других писать. Я уже договорился насчет Юрия Жуланова, которого недавно Президент России Владимир Путин награждал звездой Героя России. Я с ним второй раз встретился, ему провели сложную операцию на ноге, и хирург ему разрешил, чтобы он приезжал и позировал, — нога, к счастью, заживает. Юрию 24 года, он командир стрелкового взвода, старший лейтенант, совершил подвиг, перенес тяжкие ранения, приезжаю — улыбается. Вы понимаете, какие это ребята? На таких держится Россия. На подвигах этих героев надо воспитывать будущих защитников Отечества! Для меня большая честь писать этих великих патриотов нашей Родины, России, и я буду это продолжать!

Несколько вопросов нам удалось задать и Андрею Кузовлеву. Ответы поразили своей прямотой и честностью.

— Думает ли человек, совершающий подвиг, что он делает что-то особенное, или просто выполняет свой долг?

— Просто выполняет свой долг. В зоне боевых действий ты не относишься к этому как к подвигу, просто там существует две категории людей: одни побеждают свой страх, другие — нет.

— Тяжело ли вам было позировать?

— Думаю, писать картину было тяжелее, потому что я от четырех до шести часов позировал, а Александр Максович работал от шести до восьми, если не до десяти. До меня и после.